Андрей Алетдинов (Вестник НАУФОР №12 2012)

30.01.2013

Андрей Алетдинов, управляющий брокерской компании БКС

"РЫНОК ПОКА ЕЩЕ ЖИВ" Интервью.

Ликвидность уходит в Лондон, и нет уверенности в том, что положение способна улучшить такая мера, как введение расчетов Т+2

Управляющий брокерской компании БКС Андрей Алетдинов рассказывает Ирине Слюсаревой, почему русскому брокеру важен курс китайской валюты, какие инструменты следовало бы развивать в первую очередь, а также выражает уверенность в том, что рынок выживет, - но не обязательно российский.

- Андрей, какова ваша оценка состояния рынка?

- В настоящий момент из-за долгих периодов неопределенности и ожидания кризиса аппетиты к рискам у участников рынка снизились. В результате с рынка ушло много денег, что снизило ликвидность, обороты, а также волатильность. Ведь игроков всегда привлекает к рынку быстрое изменение цены на акцию.

Обороты на мировых площадках снизились чуть не в два раза. Для небольших рынков вроде российского это привело к серьезным последствиям. Например, украинского рынка просто не стало, потому что он был еще меньше, чем отечественный. А вот наш рынок пока еще жив, несмотря на то, что обороты упали в два-три раза.

На мой взгляд, рынок вернется к жизни и будет работать как раньше, но вопрос в том, сколько придется этого ждать. Пока ни один из ведущих экономистов не может сказать, когда рецессия закончится. На мой взгляд, это вопрос года-двух.

- А потом появятся признаки оживления?

- Это зависит от того, как поведут себя мировые державы.

На мой взгляд, нас может спасти переориентация азиатских рынков на внутренний спрос. Если многочисленная армия китайцев и индийцев начнет потреблять чуть больше, чем сейчас, то изменятся, во-первых, валютные курсы (сейчас валютный курс Китая настроен таким образом, чтобы было выгодно производить товары на экспорт). Но увеличение внутреннего спроса, конечно, изменит не только валютный курс.

Существует много тонких настроек экономики, они изменятся тоже. И если все это получится, то мир ожидает новый виток роста.

- Если бы этот процесс начался, то он мог бы идти как договорной процесс между США и Китаем?

- Несколько лет назад, если помните, американцы уже пытались надавить на Китай и заставить его изменить курс юань/доллар. По-моему, иной альтернативы нет, иначе американцы просто будут печатать доллары и расплачиваться за реальные китайские товары зеленой бумагой с портретами Вашингтона.

- Но ведь увеличением внутреннего спроса не получается дирижировать свободно. Эта величина тоже определяется внутренними экономическими параметрами.

- В основном внутренний спрос определяется уровнем доходов населения. То есть если местная валюта будет стоить чуть-чуть дешевле, то в этой ситуации все китайцы станут немножко богаче и смогут поэтому немножко больше тратить на потребление. Конечно, китайским властям, чтобы этого добиться, нужно будет еще много чего сделать, не только изменить курс.

- Для этого должен изменить свою политику Центробанк Китая.

- У Китая была нормальная экспортная стратегия, она работала. Сейчас она, на мой взгляд, работать перестала, потому что и спрос снизился в развитых странах, и с курсом непонятно что, поэтому ценность и американской, и европейской валюты поменялась.

Соответственно, Китаю тоже нужно что-то менять, потому что прошлая стратегия уже не работает. И единственный выход для Китая - переориентироваться на внутренний спрос.

- Европейские проблемы вам кажутся менее масштабными по сравнению с проблемами Америки? То есть вы считаете, что если в Китае правильно подкрутить параметры, то заодно будут решены и европейские проблемы - бюджетных дефицитов, огромного госдолга ряда европейских стран?

- Если Китай начнет больше потреблять, но у него увеличится спрос на все товары, в том числе и на продукцию европейских стран. И у европейцев появится возможность что-то продавать Китаю.

- Драйвером роста является потребление, и оно реализуется в каких-то конкретных отраслях более интенсивно, чем в других, потому что потреблением управляют крупные корпорации, производящие тот или иной продукт. Скажем, потребление автомобилей промоутируется более интенсивно, нежели потребление обоев, потому что в области производства обоев нет транснациональных корпораций. Крупные корпорации (производящие автомобили) навязывают потребителю потребность иметь по автомобилю на каждого члена семьи, менять авто каждые два года и так далее. С обоями (к примеру) ничего такого не происходит.

Вы считаете, что драйверами роста, то есть потребления, останутся всё те же отрасли?

- Я просто не вижу, за счет каких факторов, помимо роста потребления, может подпитываться рост. В ином случае роста не будет, будет сжатие.

Во всем мире накопилось достаточно проблем. Те же бюджетные дефициты, когда непонятно, за счет чего отдавать долги. Пока явного драйвера экономического роста не обозначилось, так что вопросов больше, чем ответов. Если смотреть хронологически, то вначале был период экономического роста, потом начался спад, потом случился кризис. В кризис кто-то обанкротился, кто-то разорился, ряд активов потерял в цене, но в целом мир избежал краха, который должен был случиться в 2007-2008 году, потому что правительства развитых стран решили накачать экономики деньгами.

Такого еще не было в мировой практике, поэтому никто не знает, что будет дальше. И в этой ситуации спрогнозировать что-либо определенное сложно.

Все надеются, что рост экономики возобновится, что проблемы долгов решатся. Но пока этого не происходит.

- Есть ли проблемы, которые серьезно мешают развитию БКС как компании, работающей на российском фондовом рынке?

- Безусловно, возникали возможности, когда российский фондовый рынок можно было реально развивать, но часть таких возможностей упущена. Взять то же SPO Сбербанка: ведь на российской бирже было размещено всего 5% от общего числа реализованных акций. Всего 5%, то есть ничтожно мало. Действия по привлечению инвесторов внутри страны были, но, на мой взгляд, их недостаточно. Те объемы, которые были созданы ритейловыми клиентами на бирже, стали результатом работы брокерских компаний. При совместной же работе Центрального банка, Сбербанка с ритейловыми брокерами объемы могли быть намного больше.

Много разговоров о том, что в России нельзя ничего продать и нельзя привлечь инвесторов. Когда и эмитенты, и участники рынка идут на Запад, то естественно, что рынок будет развиваться там.

- Сейчас НРД присвоен статус центрального депозитария, прошли поправки в налоговое законодательство, будет меняться механизм эмиссии. Что еще можно было бы сделать в ряду конкретных действий, усиливающих локальный рынок?

- Основная проблема рынка сейчас - нехватка инструментов. Кроме того, по текущим инструментам ликвидность значительно снизилась. Положительные изменения происходят, конечно. Ослабление регулирования, например, на валютном рынке позволило существенно добавить обороты валютной бирже. Но в целом таких инструментов мало.

Если смотреть на опыт западного рынка, то правильно было бы сейчас заниматься развитием рынка ЕTF. Но в этом сегменте начать нужно с регулирования. Нужна какая-то общая платформа, которая в принципе позволит создавать ETF, потому что создание такого механизма силами только участников рынка обойдется им достаточно дорого. Я знаю одну компанию, которая собирается делать ETF и прошла уже большую часть пути. Но это существенные вложения, этот рынок пока еще не стал массовым, и его нужно раскручивать.

Вложения нужны именно в создание инструмента. Нужно зарегистрировать компанию, сделать листинг на западных биржах, договориться с западными участниками о хранении активов и подобные другие вещи.

- Кто бы мог поддерживать эту платформу - государство?

- Почему бы и нет. Государство или биржа могут помочь с этим вопросом, дать толчок к развитию, а дальше уже рынок сам все сделает.

- У вас никогда не возникало впечатления, что государство (что бы ни подразумевать под этим словом) не заинтересовано в развитии именно фондового рынка, что оно считает этот рынок несущественным?

- Конечно, нельзя сказать, что государство прикладывает все возможные усилия для развития рынка. Честно говоря, их особо не видно.

SPO Сбербанка в этом смысле - опять же хороший пример. Нужно было продать определенный пакет, и его продали на западной бирже. По идее государство должно думать не только на сиюминутной выгоды от максимизации цены продажи конкретного пакета но и о том, как решение где продавать пакет повлияет на развитие рынка. В данном случае, на мой взгляд, превалировало решение о максимизации прибыли.

- Ваша компания предлагает сервис “персонального брокера” на зарубежных рынках. Что это за вещь? как она работает? какая от нее отдача?

- По мере снижения ликвидности на российском рынке возрос интерес к работе на самом ликвидном рынке - американском. Там гораздо больше инструментов, там выше волатильность, и последнее время все больше и больше клиентов приходит именно на американский рынок. Разобраться в самих инструментах и в том, как этот рынок функционирует, сложнее. Поэтому нужны опытные люди, которые помогут это сделать. У нас есть так называемые “персональные брокеры”, которые знают американский рынок и помогают клиентам в нем ориентироваться. Они расскажут, как рынок оценивает ту или иную бумагу, какие есть на этот счет мнения аналитиков.

- Это дорогой сервис?

- Этот сервис предоставляется клиентам с суммой счета от 50 тысяч долларов. И комиссия повышенная. Но в целом размер комиссии не так велик, и сервис достаточно доступный.

- А в целом какова сейчас у компании БКС клиентская база? Много ли народу приходит? Нет ли спада торговой активности?

- Когда объем рынка падает в три раза, то, естественно, падает и активность клиентов. Но интерес к фондовому рынку все равно есть. И хотя людей стало приходить меньше, они все равно интересуются рынком. Задача БКС как брокера - дать существующим клиентам возможность использовать различные инструменты, а также привлекать новых клиентов, чтоб они не боялись приходить на рынок, не боялись потерять деньги, ведь фондовый рынок - это не обязательно большой риск. Есть различные инструменты с гарантированной доходностью, есть готовые стратегии и с рискованными инструментами, которые существенно снижают риски потерь. Важно то, что клиент получает возможность (сам или с нашей помощью) выбрать соотношение риск/ликвидность и разобраться в разнообразии возможностей, которые ему открывает фондовый рынок. Лично для меня гораздо интересней управлять своими деньгами самому, чем просто положить их в банк и ждать процентов по депозиту.

- Но на фондовом рынке действительно можно потерять деньги.

- Фондовый рынок - это не только акции. Есть еще и облигации, инструменты с фиксированной доходностью, когда ты точно знаешь, что деньги вернутся с определенной доходностью. Единственное, что нужно, - это просчитать риски по дефолтам.

Наша компания также предлагает структурные продукты для ритейловых клиентов с небольшими суммами. На этом направлении мы одни из пионеров. Мы комбинируем различные продукты: это могут быть облигации и акции, опционы и фьючерсы. Есть безрисковые инструменты, при работе с которыми деньги вернутся в любом случае.

Если клиент угадает направление инвестирования, то заработает; если не угадает, то, по крайней мере, не потеряет. Есть инструменты, где риск выше, но он имеет определенные значения. Например, потерять можно, но не больше 5%.

Существует полная шкала инструментов по рискам, от нулевых до больших рисков, - в зависимости от того, настроен инвестор рисковать или нет.

Кроме того, сейчас на фондовом рынке пользуются популярностью роботы. Мы помогаем, в том числе, выбрать робота. А если клиент готов сам его сделать, то помогаем сделать.

Робот дисциплинирует. Обычная ошибка клиента - это когда он купил бумагу, а она пошла не в его сторону, то он не может решиться продать ее себе в убыток. И в конце концов его позицию закрывают с большими потерями.

Робот в этом плане неэмоционален, он продает еще тогда, когда бумага упала совсем чуть-чуть, а когда рынок подрастает, может восстановить убыток. Когда торговля производится в соответствии с торговой системой, то доходность можно иметь - пусть не архибольшую, но 20-40% годовых вполне реальны.

- Разве доходность не снижается в зависимости от суммы, которой оперирует клиент?

- Да, торговые роботы в основном предназначены для зарабатывания небольших сумм. Примерно это выглядит следующим образом. Когда клиент оперирует маленькой суммой, то доходность может снижаться из-за комиссионных; по мере роста суммы доходность может повышаться, но не прямо пропорционально, зависимость здесь другая.

Для каждого робота существует определенный диапазон денежных значений, с которыми этот робот работает оптимально. Если сумма меньше или больше пороговой, то доходность начинает снижаться.

То есть нужно смотреть, что это за робот, на чем он работает. У нас есть люди, которые помогают клиентам в этом разобраться.

Робототорговля постепенно набирает популярность.

- Требуется ли для нее определенный уровень специальных знаний?

- Люди склонны думать, что смогут делать все самостоятельно. Поэтому новых клиентов уговорить на робота легче, чем тех, кто уже торгует годами. Конечно, есть профессионалы, которые торгуют по собственной системе, им робот не нужен в принципе. Но есть и люди, принимающие решения достаточно эмоционально. Для них алготрейдинг полезен, потому что позволяет регулировать риски.

- Как вы оцениваете результаты текущей работы, чего хотите добиться в будущем?

- Компания БКС на данный момент является лидером рынка брокерских услуг для ритейла. Так что результаты нашей работы хорошо видны.

Внутри компании у нас приняты три основных показателя: количество новых клиентов, клиентские активы и прибыль, которую зарабатывает брокер. На эти показатели мы ориентируемся и, исходя из них, принимаем какие-то управленческие решения. И я уверен, мы сможем сохранить лидерство не только в ритейл-сегменте. Новая команда нашего инвестиционного банка сможет стать лидером в предоставлении услуг прайм-брокера для институциональных клиентов.

- Ставите ли вы задачей увеличение количества клиентов относительно прошлого года? увеличение прибыли? увеличение доходности?

- Да, мы планируем рост за счет того, что увеличилась наша филиальная сеть. И количество людей, которые рассказывают клиентам, как хорошо работать на фондовом рынке, используя наши структурные продукты, стало больше. Соответственно, мы ожидаем, что от них будет отдача.

То есть наш рост возможен за счет расширения сети и за счет того, что конкуренция на рынке уменьшилась. Маленьким брокерам сейчас трудно выживать. Из-за снижения оборотов снизились комиссионные, вообще отдача от бизнеса. Выжить на российской площадке могут только те, кто предлагает широкую линейку продуктов.

Если же говорить про международный рынок, то интерес к нему, наоборот, усилился. И это направление сейчас активно развивается нами.

Подавляющая масса инвесторов остается на российском рынке, но поток на американский рынок существенно увеличился. И мы прогнозируем, что весь следующий год это так и будет.

- То есть рынок в любом случае пока живой и не закрывается?

- Надеюсь, что фондовый рынок в принципе будет жить, хотя не знаю, насколько сумеет это сделать именно российский рынок. Биржа сейчас прилагает усилия для того, чтобы в какой-то степени вернуть обороты, которые сейчас уходят на Лондонскую биржу, и тем самым улучшить ликвидность на российском рынке. Не знаю, получится это у нее или нет. Но, думаю, брокерам все равно найдется, на каком рынке жить в России.

- Биржа собирается проводить реформу листинга; форма посттрейдинговых расчетов меняется на Т+2. Как вы это оцениваете?

- Честно говоря, я не вижу у биржи четкой концепции развития с пониманием того, что именно нужно сделать для увеличения оборотов в плане конкуренции с LSE. Считается, что Т+2 - это один из тех шагов, которые обязательны для успеха такой конкуренции. В принципе, это должно принести для нас определенные выгоды и хоть как-то окупить те затраты, которые мы должны понести, чтобы перейти на этот режим. Но такие шаги нужно делать очень аккуратно, потому что если сделать что-то неправильно, особенно в условия сжатия рынка, можно разрушить все то, что уже достигнуто рынком, а опасность такая есть.

- Ладно, отвлечемся от работы. Говорят, вы активно занимаетесь дайвингом?

- У нас в компании очень дружная команда и часто бывает так, что мы проводим отпуск вместе. Сложилась традиция, что раз в год мы на несколько дней уходим на яхте в далекие моря, там плаваем и ныряем. Интересно посмотреть, как устроен подводный мир, он очень красивый.

Но без чего я действительно не смогу жить, так это, пожалуй, без горных лыж. В сезон я стараюсь несколько раз выбраться в горы. Эти поездки дают ощущение свободы и счастья.